ИЗВЕСТНЫЙ ХУДОЖНИК-ГРАФИК КОНСТАНТИН ПОЛЯКОВ РАССКАЗЫВАЕТ ОБ УДИВИТЕЛЬНОМ БРАТСТВЕ УЧЕНИКОВ СКУЛЬПТОРА АНАТОЛИЯ ВРУБЕЛЯ
- В сентябре 1981 года я приехал в Москву, чтобы найти здесь работу и более эффективно готовиться к поступлению в Строгановку. Накануне летом была уже вторая попытка моего поступления, и мне поставили по рисунку двойку, поэтому я не поступил.
Мой земляк из Волжского Юрий Тощев, с которым мы вместе учились в художественной школе, сказал, что в Волжском я не смогу успешно подготовиться к поступлению и мне лучше перебираться в Москву. Его слова я воспринял как руководство к действию.
В конце лета я уволился со своего «родного» подшипникового завода №15, где в заводской художественной мастерской работал оформителем, а приехав в Москву, по удивительному стечению обстоятельств устроился по лимиту на государственный подшипниковый завод № 1, в Отдел общежитий. Жить и работать я должен был в заводском общежитии квартирного типа на станции метро «Рязанский Проспект». Это был высокий кирпичный дом на улице Академика Скрябина. Для проживания мне предоставили комнату девять квадратных метров в двухкомнатной квартире, а для мастерской отдельную двухкомнатную квартиру.
В Москве я стал ходить рисовать там, где готовились абитуриенты художественных вузов. Это была изостудия в ДК Серафимовича в Средне-Тишинском переулке (сейчас здания уже не существует), студию вел художник-график Захаржевский Николай Николаевич (1922-1984) - пожилой дядечка, с которым у меня было очень мало общения, так как я приходил в студию просто рисовать модель, которую мы со студийцами нанимали вскладчину. Иногда приезжал во Дворец культуры «Активист» на Октябрьском Поле, где преподавал Геннадий Васильевич Животов и где собирались абитуриенты Строгановки.
Константин Поляков и Людмила Колтухова в мастерской Анатолия Врубеля, 1981 год
Юрий Тощев, по рекомендации которого я переехал в Москву, посоветовал мне пойти заниматься у какого-то из педагогов Строгановки, которые преподают в училище рисунок, чтобы подготовка была более успешной. Одно занятие у такого преподавателя стоило 10 рублей. Для меня это были большие деньги при моей зарплате 75 рублей в месяц. Но при этом еще и попасть к ведущим преподавателям было не просто.
Анатолий Васильевич Врубель был одним из самых авторитетных преподавателей Строгановки. Сам по профессии скульптор, он работал на кафедре рисунка. Чтобы привести меня к Анатолию Васильевичу на занятия, Юрий познакомил меня с легендарной в Строгановке абитуриенткой - Людмилой Колтуховой. Люда много лет упорно поступала на скульптуру, что для девушки было вдвойне сложнее, так как скульптура считалась тяжелым мужским делом, и в конце концов поступила. Она была активной, внешне яркой и интересной девушкой.
У москвичей-абитуриентов была в арсенале такая тактика поступления: они устраивались работать в Строгановку лаборантами. Это давало дополнительные возможности, лаборанты были у всех на виду, они сидели на кафедрах, разносили разные бумажки, решали всякие вопросы со студентами, ходили со студентами рисовать, и их запоминали экзаменаторы.
Людмила же устроилась работать не лаборанткой, а уборщицей, что было очень необычно, но на этой работе оставалось больше свободного времени. Она очень хорошо знала Врубеля, потому что занималась у него прежде. Когда мы пришли к Анатолию Васильевичу в мастерскую у метро «Студенческая», был день занятий. Получилось так, что в этот день к нему привели еще одного ученика - Андрея Литвинова, с которым мы потом вместе поступили и учились в одной группе в Строгановке.
Ученики в мастерской Анатолия Врубеля. Слева направо сидят: Марина Вишневская, Ольга Кулешова, Светлана Паромова. Слева направо стоят: Екатерина Ястребова, Елена Барановская, Глеб Свешников, Ирина Чирикова, Анна Шалаева, Андрей Литвинов, Константин Поляков. 1981-1982 год
Абитуриенты в мастерской Врубеля были очень разные, там были совсем взрослые: Марина Вишневская, Наталья Решетняк, Василий Чеверов и совсем юные школьники: Екатерина Ястребова, Светлана Паромова и Лариса Лебедева. А также люди постарше, вроде меня, которые уже окончили художественное училище и уже не первый раз поступали.
Мастерская Анатолия Васильевича располагалось во дворах в отдельно стоящем здании, имевшем раньше хозяйственно-техническое назначение. В те времена еще была возможность, для членов Союза художников находить подобные помещения, а также полуподвалы, подвалы и чердаки и превращать их в мастерские, переводя на баланс Союза художников. Позднее, особенно после девяностых годов, это стало совсем невозможно.
При входе в мастерскую Врубеля была маленькая тесная прихожая, и сразу - за ней большое помещение мастерской. В окна, расположенные высоко от пола, был виден только свет неба. По стенам стояло много скульптурных работ. Заказные мемориальные доски в глине, творческие небольшие до полуметра высотой пластилиновые фигурки моделей и гипсовые отливки его произведений, а также античные копии для занятий.
Слева размещался низкий стол для чаепитий и музыкальный центр с двумя магнитофонами, хорошим импортным усилителем и колонками. У Врубеля была очень большая подборка музыки, которую мы слушали во время занятий. Анатолий Васильевич познакомил нас с электронной музыкой немецкого композитора Клауса Шульце, которая чаще всего звучала в его мастерской.
Новый 1982 год в мастерской Анатолия Врубеля. Людмила Колтухова, Наталья Решетняк,
Елена Барановская, Марина Вишневская, Лев (фамилия неизвестна), Анатолий Врубель
В мастерской находилось несколько скульптурных готовых пластилиновых фигур. Эти творческие фигурки обнаженных моделей были тщательно вылеплены Анатолием Васильевичем. Мне они нравились, но огорчало, что они не были даже переведены в гипс, а оставались в пластилине, собирая на себя неизбежную пыль. За обыденной суетой у автора не доходили руки выполнить формовку. Однажды я выразил желание оставить себе на память одну скульптуру в материале. Анатолий Васильевич предложил мне нанять мастера выполнить формовку и отливку понравившейся мне фигурки, но этот проект так и не реализовался: то денег не было, то какие-то другие проблемы. Так и не осталось ничего на память.
Когда пришедшие ученики расставляли мольберты и начинали рисовать, всё пространство мастерской полностью было заполнено, передвигаться было трудно. Мы рисовали античные гипсы, портрет с плечевым поясом с натуры и фигуру - обнаженная модель в полный рост. Рисунок портрета с плечевым поясом и рисунок фигуры сдавался на вступительном экзамене.
Советы и замечания по рисункам учеников Анатолий Васильевич старался подсказывать только словами. Он иногда рисовал на отдельном маленьком листочке или на полях рисунка свой эскиз-объяснение, но не касался самого ученического рисунка и не исправлял в нем. Он считал, что самое важное, чтобы ученики увидели, поняли, но сделали всё сами, иначе не запомнят.
Занятия в скульптурной мастерской Анатолия Врубеля. 1982 год
Античные греки и Микеланджело были для него образцами виртуозного владения формой и недостижимым для современников эталоном. Запомнилось такое его образное сравнение. «Греки настолько точно чувствовали форму, пространство и обладали недостижимым для современного человека - звериным чутьем, что античный греческий скульптор мог, как обезьяна, поймать летящую муху, просто взяв ее из воздуха», - говорил Анатолий Васильевич, делая соответствующий жест рукой.
Во время занятий все напряженно работали, стараясь ничего не упустить и сделать как можно больше, никакие разговоры между собой не велись. Это способствовало созданию особой продуктивной атмосферы. После занятий был еще один очень важный ритуал - Чаепитие, где приветствовались разговоры и обсуждались совершенно разные вопросы: от учебных рисовальных до общегуманитарных и злободневных. Чаепитие проходило как кухонные посиделки в традициях того времени. Анатолий Васильевич всегда сам заваривал великолепный крепкий чай. Основу заварки составлял чай «Бодрость» из большого пакета, в который добавлялись еще какие-то травки. От пары чашек такого крепкого чая ощущался мощный прилив энергии, усталость отступала, и появлялись свежие силы для разговоров. Часто за беседами задерживались допоздна, чтобы только успеть на пересадку в метро.
Скульптор, педагог, искусствовед Гавриил Шульц (1903-1984). Фото Алексея Шульца
Иногда Анатолий Васильевич рассказывал нам истории из своей студенческой и профессиональной жизни. Его преподавателем был Гавриил Александрович Шульц (1903-1984) - скульптор, педагог, искусствовед. С 1950 по 1984 годы он преподавал на скульптурном факультете МВХПУ (бывшего Строгановского). Врубель окончил МВХПУ в 1955 году, а преподавать на кафедре академического рисунка начал в 1959-м, в 1990-е стал профессором, заведующим кафедрой, которую возглавлял более 10 лет. Поэтому с Шульцем они долго пересекались по жизни и работе.
Анатолий Васильевич рассказывал: «Как-то в мастерской Шульца я увидел маленькую, сантиметров 25-30, фигурку обнаженной модели и спросил, сколько времени ушло на работу?
- Несколько месяцев, - ответил Гавриил Александрович, - всё никак не мог поймать, как торс соединяется с тазом.
Я очень удивился ответу. Будучи молодым и активным скульптором, я успел бы за это время вылепить несколько двухметровых ростовых скульптур, а учитель несколько месяцев колупается с этой маленькой фигуркой. Позднее я понял, что Гавриил Александрович никак не мог найти решение, которое бы его удовлетворило. Поэтому я стал сам внимательнее присматриваться к подобным деталям в стремлении добиться совершенства».
Анатолий Врубель с бобиной для магнитофона и Константин Бобыль. 1982 год
В 1982 году я снова не смог поступить в Строгановку, вместо одной двойки мне поставили сразу две. Неофициально мне объяснили, что так как я без связей, то рисовать должен так, чтобы меня не смогли завалить при всем желании. Я продолжил занятия и поступил в следующий раз в 1983 году. Мы собирались в мастерской Врубеля готовиться к предстоящим вступительным экзаменам. В Строгановке приветствовался конструктивистский стиль рисования, предполагающий особое внимания к проявлению формы, и мы старались его освоить. Почти все ученики в дальнейшем поступили куда хотели, а судьбы у всех сложились по-разному. Иногда мы пересекались по жизни, а собрались вместе уже помянуть Анатолия Васильевича в 2003 году.
Меня всегда не покидало ощущение, что те, кто занимался в мастерской с 1981 по 1983 год вместе со мной, принадлежали к некому братству «учеников Врубеля». С Анатолием Васильевичем я несколько раз встречался после окончания Строгановки, заезжал к нему в мастерскую, и он приходил весной 1997 года на мою персональную выставку в Совет Федерации России. Очень незаметно пролетело время, и вслед за учителем ушли ученики:
Людмила Колтухова (1954-2004),
Василий Чеверов (1953-2008),
Константин Бобыль (1960-2010),
Андрей Литвинов (1959-2022).
СВЕТЛАЯ ПАМЯТЬ.
Константин ПОЛЯКОВ (Ганди), 2025
Фото из архива Константина Полякова (Ганди)
Справка сайта ОМС
Константин Геннадьевич Поляков (Ганди), родился в 1959 году в Волжском Волгоградской области. В 1980 окончил Астраханское художественное училище имени П.А. Власова. В 1988 окончил Московское высшее художественно-промышленное училище (бывшее Строгановское). С 1996 - член Московского союза художников, секция «Московский Эстамп». Художник-график. Автор оригинального варианта акварельной монотипии на впитывающем материале. В 2010 в индийском ашраме «Прашанти Нилаям» получил прозвище ««GANDI».