Проект реализуется победителем конкурса "Общее дело" благотворительной программы "Эффективная филантропия" Благотворительного фонда Владимира Потанина
"Земную жизнь пройдя далеко за половину, я оказался на доселе неведомой мне территории. Постмодернизм называется. Это где, как я понимаю, окончательно решив вопрос с отражением всего сущего и мнимого, искусство принялось за самое себя.
Или где, как сказал бы проще классик, — воруют. Все и другу друга. Особенно у покойников. Цитата всюду — в музыке, живописи, литературе, кино.
«Сделать бы жизнь с кого?» — давно уже не риторика. Цитируя, имитируя, подражая жизни своих кумиров, убогие метафизические клоны толпами бродят среди нас. Так и тянет написать небольшую книжицу: «Постмодернизм как высшая стадия паразитизма в искусстве и жизни».
Потому как, если не лукавить, постмодернист — суть в чистом виде паразит, гельминт. С хрустом и смаком пожирает он самые сладкие, самые сочные плоды с необъятной кроны дерева культуры. Пожирает, а сам нет-нет, да усомнится: нехорошо как-то, Бога забыли... Они, понимаешь, пахали, а ты... Крадешь ты, братец, гельминтствуешь. Всякие редкостные слова знаешь: рефлексия, аллюзии, а они и есть — слова, слова, слова. Для прикрытия. Завеса такая. Дымовая.
Поскорбишь и вновь за свое: манипулировать да химерствовать. И, надо сказать, занятие это оказалось увлекательным и беспроигрышным. Уж больно материал качественный. Выдержанный. Был такой раньше. Шевиот назывался. Берешь любой стилистический ход, любой формальный прием и знай себе — крои да смётывай. Плохо не получится. Точно по Шкловскому — искусство, как сумма приемов. Или по Эйзенштейну — монтаж аттракционов.
И как будто все замечательно получается: и авторская воля наличествует, и все так ловко слаживается, но — все же, все же… Шулер ты ловкий, а не художник. Паразит, короче.
Роль, конечно, малопочтенная. Но, в тоже время, нет никакого желания приумножать собой ряды авторов иного, так называемого актуального направления. Они и в самом деле — самостоятельны, впрямь — оригинальны: энергично консервируют собственную мочу, прилюдно мастурбируют, азартно рубят топором иконы, обильно испражняются в выставочных залах или настойчиво подталкивают зрителя заглянуть в зад муляжной коровы, дабы продемонстрировать через прямую кишку себя — любимого.
Человек и без того достаточно унижен и низменен… И если правда, что «подлинным выражением жизни является не история, а искусство», то либо старик Ницше ошибался, либо действительно сегодняшняя наша жизнь не достойна большего, как быть выраженной консервированным авторским дерьмом. Грустно как-то все это, господа.
Прощай, великий двадцатый век! Прощайте, последние герои-первопроходцы. «...В широких шляпах, длинных пиджаках …». Нет нужды подкреплять меня вином и освежать яблоками. Нашел я
тех, кого любит душа моя. С упоением и сладострастием впиваюсь я в изумительные плоды ваших открытий. Как скупой рыцарь, подбираю я из-под ваших столов крошки-жемчужины, за коими вы, в своей щедрости и величии, не удосужились нагнуться и пустить их в дело.
Я их лелею, ласкаю и вкушаю, как библейский нектар. Я благодарен своему хождению в постмодернизм — в колоде у него сплошь короли и тузы. Хорошая, славная компания. И дела им нет до какой-то там ничтожной аскариды с ее комплексом паразитизма, как, впрочем, нет им, небожителям-олимпийцам, дела до всего вышесказанного и сделанного после них. Они свое Евангелие написали.
Так что «пилите. Шура, пилите. Там золото». Не угрызайтесь совестью. Сделайте лучше фонтан: «Самсон, раздирающий пасть золотому кошельку». Актуальнейшая вещь получится. Нажимаешь кнопку: Самсон раздирает и — пиастры! Пиастры! Дублоны! Луидоры! — так и брызнут! И
все — на меня, на меня. И славен буду, и богат, наконец-то. И весь в золоте. Как саддамовский писсуар.
Эх и жизнь настанет... Ну ладно. Некогда мне. Как приговаривал когда-то старик Пикассо: «Мне надо спешить, мне надо спешить». За «Самсона» приниматься. А то ведь сопрут идею. Обязательно, непременно сопрут, постмодернисты ушлые. Время такое — воруют.
Пока, пока...
Кроме поименованных в тексте, явно или косвенно оказались обворованными: Данте, Н. Карамзин, В. Маяковский, граф Л. Н. Толстой, В. Шекспир, А. Твардовский, Н. Заболоцкий,
царь Соломон, А. Пушкин, И. Ильф, Е. Петров. Р. Стивенсон,
М. Дюшан, а также персоны, вряд ли стоящие поименования, как совершенно чуждые этой компании".
Александра СОКОЛОВ
Текст для буклета к персональной выставке «Европортрет» в галерее «Манеж». Москва, 2003
Редакция сайта ОМС благодарит Людмилу БОГУСЛАВСКУЮ за предоставленный текст