Специально для сайта ОМС скульптор Григорий Рстакян рассказал о том, как реставрировал Кремль и лепил на даче дородную бабу
В 1994 году меня пригласили работать в реставрационную фирму «Ресма», занимавшуюся восстановлением исторических зданий Москвы, а в тот момент принимавшую участие вместе с многими другими организациями реставрацией здания Сената в Кремле.
Руководителем фирмы тогда был Плеханов Сергей Афанасьевич. Мне поручили в Екатерининском зале восстановить 7 из 11 гербов губерний России. Я всех их слепил, отлил и установил с помощником. Они и сейчас иногда мелькают в кадрах во время каких-нибудь торжеств в Екатерининском зале в Кремле.
Когда в 1999 году реставрация в здании Сената подходила к концу, случилось ЧП. Вечером мне звонит начальник участка Смирнов Сан Саныч и говорит, что сейчас за мной приедет машина и дадут еще людей.
В кабинете Президента обвалилось 6 метров лепного карниза, по дороге сломав журнальный столик из какого-то ценного дерева. Хорошо, Ельцин в те дни поехал куда-то по стране. Предстояло за ночь из осколков собрать прежний орнамент, сделать с него множительную форму, отлить 6 метров, укрепить на старом месте и покрасить - как ни в чем не бывало. И на все про все полтора дня.
Было очень трудно, и мы понимали, что за нами авторитет фирмы, правда, фирма, которая вешала, была не наша. Но самое главное, нас одели в белоснежные комбинезоны с логотипами, и мы как ангелы порхали вокруг работы, ходили по кремлевским коридорам.
В сентябре 1999 нашей фирме поручили отреставрировать Спасскую башню, там оказалось много сколов, трещин и даже утрат известнякового декора, я восполнял полностью утраченные детали.
Вообще сам факт — попасть на Спасскую башню многого стоил, можно было походить по этажам, все потрогать руками, можно сказать, побыть внутри святая святых.
Колокола были сделаны тщательно и аккуратно, на каждом из них по нижней кромке было написано четким и выпуклым шрифтом, для каких звуков сей колокол предназначен и кто его отлил, а перед каждым висела кувалда килограммов на 5 с тросом, прикрепленным к ней.
Мое мужское любопытство возымело верх над всякими предосторожностями. Я оттянул кувалду от колокола, убедился, что она двигается, и… отпустил.
Раздался звон, знакомый всем нам по радио, но самое страшное было то, что все, кто был на Красной площади, повернулись в сторону башни, ведь она к тому времени молчала уже месяц.
Мне легче было испариться, превратиться в облачко и исчезнуть, потому что в следующее мгновение я уже видел возле себя взвод охранников и кандалы на руках. К счастью, когда мы уже в конце рабочего дня спускались вниз, никто из охраны даже не спросил нас ни о чем.
В 2000 году меня попросили принять участие в реставрации фасада дома по улице Воздвиженка, 8, сегодня это департамент Мэрии. Это здание было построено в конце 18 века, и автор его неизвестен. С начала постройки дом принадлежал графу Шереметьеву.
По фасаду здания, между вторым и третьим этажами были оставлены круглые ниши диаметром где-то около 90 см.
Главным архитектором проекта (ГАП) была Ингаватова Татьяна Леонидовна. Она поставила задачу в эти ниши сделать портреты греко-римских философов, причем выбор их предоставила мне.
Я подошел к проблеме с чисто декоративных позиций и решил, что на фасаде выигрышней всего будет смотреться чередование портретов с бородой — без бороды. Это труда не составило, правда пришлось засесть в библиотеки. По всему периметру здания по фасаду с улицы и двора надо было расположить 23 портрета из 6 персон.
Самых главных основателей двух противоположных философских школ: Аристотеля (утверждавшего, что все материально) и Платона (настаивающего, что все духовно) я расположил в центре группы, всех остальных по обе стороны от них.
Осталось еще заметить, что само здание больше двухсот лет от самой постройки простояло без изображений, так что мне довелось через два столетия закончить замысел архитектора.
Где-то в 2002 году мне предложили заменить герб Советского Союза на здании Арсенала в Кремле на двуглавого орла - герб новой России.
Пришли архитекторы и без всяких чертежей. Я долго смотрел на них вопрошающим взглядом, потом один из них вытащил из папки старую потертую фотографию, на которой был тот самый орел. Мне сказали, что надо сделать точно такого. И никаких технических параметров, ни точек крепления, ни способов установки.
Лепить было нелегко, архитектору кажется одно, а мне другое, к общему мнению приходили с трудом, даже количество черточек на перьях должно было совпадать.
Их можно было понять, еще бы, ведь орел располагался прямо напротив окон президентского кабинета, я сам это заметил, когда там же меняли обрушившийся карниз. Вешать «орла» собралось все начальство, сам начальник участка усердно подпирал большие куски, помогая монтировать «орла», а он был шести метров в размахе крыльев, закрывал мне дверь в туалет, чем значительно ускорил процесс работы.
В начале 2003 года мне предложили воссоздать скульптурное оформление Странноприимного дома Шереметьева, ныне НИИ имени Склифосовского.
Эта работа распалась на два периода, потому что ГАПом здесь сначала был Могинов Борис Григорьевич, а он архитектор-реставратор. В реставрации существует закон — восполнять можно только то, что было. Он поставил задачу - на крышу сделать двух библейских персонажей.
Я сделал два эскиза, возражений не было, а потом дело вдруг застопорилось. Примерно через месяц, а то и больше, выяснилось, что причиной задержки стало разногласие в высоких московских инстанциях по поводу фигур на крыше. Дескать, зачем на русскую крышу, в центре Москвы, на Садовом кольце водружать царей Израилевых?
Новым ГАПом стал Денисов Алексей Михайлович. Он решил в четырех нишах парадного входа установить фигуры четырех евангелистов.
Пришлось снова засесть в библиотеки, сначала выяснить значение евангелистов, их атрибутику, а потом уже искать ансамблевое решение. На их воплощение в форму ушел год с небольшим.
Из истории Странноприимного дома известно, что открывали его со скульптурами в этих же нишах, но через 5 лет они пришли в негодность, и их демонтировали, так что мне, спустя, правда, 200 лет, выпала честь восстановить задумки архитектора.
К лету 2004 года мне предложили заняться реставрацией скульптур на доме Пашкова. Отказываться, конечно, не стал, и пришлось работать на двух объектах сразу. По будням трудился на доме Пашкова, там был рабочий режим, а на субботу-воскресенье летел на дачу к своим апостолам.
Расчистка скульптур на доме Пашкова открыла бездну невежества и полной самодельщины в вопросах реставрации. Объемы были набиты каким-то мусором, а слои скреплены ржавыми гвоздями. После расчистки скульптуры представляли собой трудно узнаваемые контуры человеческой фигуры.
К концу лета все 4 фигуры (2 во дворе) были готовы, и я мог полностью переключиться на евангелистов Склифа. Их надо было отформовать, отлить и установить, и все самому, имея лишь одного помощника. Склиф принимала комиссия во главе с мэром Лужковым. Когда все отшумело, а я, опустошенный и уставший, стоял в сторонке, ко мне подходит мой непосредственный шеф Данилин Александр Викторович и спрашивает:
- Ну что? Воронцово будешь делать?
А я, еще не понимая, что это такое и где, согласился безоговорочно.
И снова начались встречи, переговоры, эскизы. Выяснилось, что в Воронцово (районе метро «Профсоюзная») реставрируется усадьба графа Репнина. На старом фундаменте возвели, как и было, павильон цветов, а на крыше (10 метров высоты) было предложено поставить скульптуру - богиню цветов Флору, которой там никогда не было.
На самой первой встрече кто-то из комиссии как бы вскользь обронил, что можно бы сделать скульптуру в современном стиле. Это меня вдохновило на поиски, и я стал изображать молодую юную девушку в легком движении с развевающейся драпировкой. Два раза я приносил по два эскиза, пока наконец главная мне не сказала в отчаянии:
- Да сделайте нам дородную бабу с венком!
Они даже не подозревали, как они попали в точку! К следующему разу я принес еще два эскиза, и разгорелся спор, какой из них делать. Лепил я летом и опять на даче, фигура была без малого 3 метра. Отход был беспредельный, свет - естественный, разнообразный. Полная идиллия!
Был даже небольшой казус. Я сначала слепил фигуру полностью обнаженной, а это была, как я уже сказал, трехметровая девушка, лепил по вечерам и ночам, чтобы днем глина не сохла.
И вот однажды вдруг слышу за спиной строгий мужской голос:
- Гриша, ты чего это мужиков смущаешь?
А это был мой сосед, и когда фигура приобрела законченный вид, он не выдержал. Ну, а потом я разложил по фигуре тонкие складки, и она получилась в легкой тунике. Ну, и как водится, отливал, формовал сам, с одним только помощником.
Правда, устанавливать дали бригаду, все же высота куполообразной крыши 10 метров. На меня надели парашютные лямки, привязали к чему-то и только так выпустили на верх. А был декабрь, крыша была в снегу, и с такой высоты я бы летел со свистом!
Потом, уже через много лет (в 2018 году) мне снова довелось принять участие в реставрации части скульптурного украшения на здания Кекушева на Поварской, 44. По заданию архитектора Могинова Бориса Григорьевича сделал полутораметровую голову льва — фирменный знак самого Кекушева, ведь его звали тоже Лев. Надо сказать, что такого льва там тоже никогда не было, стало быть, опять я сделал самостоятельную вещь.
И вот теперь, когда прохожусь по центру Москвы, мне кажется, что многие ее улицы и дома прошли через мою душу, стали мне очень близки. Ведь перед тем, как что-то сделать с ними, я вживался в их историю, в то время, когда они были созданы.
Потом поднимался к ним на леса и как-то преображал их вид: что-то зачищал, замазывал, ставил свои скульптуры. И было такое ощущение, что почти весь центр Москвы, и Кремль, где на здании Арсенала установлен мой шестиметровый орел, и Потешный дворец, в котором я когда-то реставрировал наличники окон и фасад, установил орла петровской эпохи, и эти дома на Поварской - всё это дело моих рук. Что всё это стало для меня таким родным и кровным. Как будто я вновь и вновь прихожу к своим друзьям!
Григорий РСТАКЯН