По просьбе редакции сайта ОМС Народный художник России Александр Цигаль рассказывает о знаменитом скульпторе Даниэле Митлянском. Он был не только большим и любимым другом семьи Цигалей. Дело в том, что однажды Даниэль Митлянский вдруг решил, что юного Алика Цигаля «надо опекать». И вот что из этого вышло.
Проект реализуется победителем конкурса «Общее дело» благотворительной программы «Эффективная филантропия» Благотворительного фонда Владимира Потанина
ПРИВЕЛИ ВУНДЕРКИНДА
Отец мне рассказывал (Владимир Цигаль, выдающийся советский монументалист. - Прим. редакции сайта ОМС), как он познакомился с Даниэлем Митлянским.
Дело было еще до войны. Отец был тогда на 2-м курсе Суриковки, учился у скульптора Владимира Домогацкого. И вот однажды Домогацкий подходит к нему с каким-то пареньком лет пятнадцати и говорит:
- Володя, познакомься, это вундеркинд, Нолик Митлянский, и я поручаю тебе взять его под опеку (Нолик- семейное прозвище Даниэля, так его называла мама. - Прим. редакции сайта ОМС).
Спустя много лет, когда отцу уже (а точнее, еще) было под 80, позвонил как-то дядя Ноля и говорит:
- Володя, знаешь, сейчас тут такая ситуация… Короче, тебе надо сходить туда-то, сделать то-то, заступиться за такого-то.
Отец ответил:
- Нолик, ну ты совсем сдурел, что ли?
- Володя, тебе поручили меня опекать, вот и опекай!
НАЧИНАЮТ ОПЕКАТЬ
Должен сказать, что эта история имела продолжение.
Когда уже мне, в свою очередь, было 15, дядя Ноля начал активно опекать… меня! И я это принял с огромным интересом и удовольствием, потому что он был человек необыкновенный, блестящий скульптор. Он мне страшно нравился.
Он оказал на меня огромное влияние, мы были очень дружны, он был мне как старший товарищ. И с его женой тетей Лялей я тоже дружил (Речь идет об известном скульпторе Нинель Богушевской. – Прим. редакции сайта ОМС).
Опека эта заключалась не только в том, что он очень внимательно смотрел, над чем я работаю, поправлял меня, советовал.
Он очень много сделал для моего нравственного развития. Он прямо мне говорил, с кем из коллег (и не только коллег) можно и нужно общаться, а с кем – никогда, ни при каких обстоятельствах.
Он познакомил меня с такими скульпторами, как Маша Романовская, Ира Блюмель, Нина Жилинская, Илья Слоним, Андрей Древин... За это я очень благодарен дяде Ноле.
Эти художники, как и дядя Ноля, тоже стали меня «опекать». И если что, за словом в карман не лезли. Оценки моим работам, если не нравились, давали резкие, иногда в таких выражениях, которые не могут быть воспроизведены публично. Со всех сторон я получал от них массу «приятных и нежных» слов.
И ХОРОШО, И ПЛОХО
Часто дядя Ноля говорил так:
- В юности я был вундеркиндом. И в этом нет ничего плохого. Впрочем, хорошего тоже нет.
Многие его словечки, высказывания навсегда остались в моей памяти, и я ими до сих пользуюсь.
А вообще, конечно, это был человек знаковый среди московских художников. В нем жил дух какого-то необыкновенного пластического остроумия. Остроумия именно скульптурного.
ГЛАВНЫЙ ВРАГ
Как-то дядя Ноля позвонил мне ранним утром, чего я страх как не любил, и спросил:
- Алик, у тебя есть враги?
- Да откуда я знаю?
(Ну действительно, откуда мне знать? Мне тогда было всего 25, какие, к черту, враги в этом возрасте? Весь мир друзья! Ну я кому-то морду набил, или мне - ведь все равно не враги.)
- А у Вас, дядя Ноля, есть враги?
- А у меня есть.
- Так кто же это такой, что за сволочь?
И дядя Ноля ответил мне:
- Мой язык. Он мой враг.
РАБА ВЕДУТ В ШАШЛЫЧНУЮ
С удовольствием вспоминаю, как я у него «рабствовал», делал с ним в его мастерской какого-то солдатика. А мама моя очень волновалась, как бы там ее любимый «козличек» не околел с голоду.
Поэтому она сказала дяде Ноле, чтобы он обязательно меня кормил. И мы ходили с ним в шашлычную, рядом с мастерской.
В то время дядя Ноля играл в вегетарианца. Поэтому он брал два шашлыка, себе сгребал весь лук, капусту и что там было еще, ел это с хлебом. А я уплетал две порции мяса с большим удовольствием. Вот так мы с ним существовали.
ПУСТОГО ТРЁПА НЕ БЫЛО
Иногда я оставался ночевать у дяди Ноли в мастерской. Утром вставал, выпивал чайку и вперед – глину месить.
Дядя Ноля приходил позже. У него была совсем малюсенькая такая скамеечка, из какого-то пенька вырезанная. Он ее из Африки привез.
И вот он водружался на эту скамеечку, сидел почти что на корточках. Ставил на пол круг и начинал что-то лепить.
Минут через двадцать стук в дверь. Приходит Вильвовский:
- Ноля, мне пила нужна.
- Ну возьми, вон там она, в углу.
- Слушай, Ноля, а как тебе вчерашнее событие в МОСХе?
И тут начиналась беседа на час, не меньше. Я тем временем чего-то по работе колошмачу и слушаю. Страшно интересно!
Только ушел Вильвовский, заходит Андрей Марц.
- Ноля, тут надо одно дело обсудить…
Еще на час разговору. А потом появился Штамм, а потом еще кто-то. И вот так целый день, сплошная череда людей. А еще при этом безостановочно звонит телефон, и дядя Ноля всем отвечает.
А потом снова Вильвовский, на этот раз пилу вернуть, а затем кому-то молоток понадобился, у кого-то проволока кончилась…
А дядя Ноля всё сидит и лепит. Наконец, встает и говорит, что устал. До завтра.
А я вот смотрю и диву даюсь. Целый день человек «языком чесал», а у него уже работа готовая стоит. Целиком слепленная!
Конечно, скульпторы приходили не просто поболтать. Пустого трёпа не было. Разговоры велись серьезные.
МОСХовская жизнь в те времена была не такой, как сейчас. Атмосфера была творчески накалена, всё бурлило. Например, друзья, почитатели Кибальникова шли войной на моего отца и его последователей… Много и других всяких битв тогда велось.
ПУСТЬ ВОРУЮТ, МНЕ НЕ ЖАЛКО
Дядя Ноля работал очень много и быстро. Однажды отец, в моем присутствии, сказал ему:
- Знаешь, Нолик, сегодня на выставком принесли одну работу – ну просто всё у тебя своровано, даже композиция. Конечно, мы эту работу со скандалом завернули.
Тут дядя Ноля заявляет:
- Ну и зачем Вы только человека обидели?
Отец ему в ответ:
- Но ведь нельзя же идеи воровать?
- Да ладно, Володя, я еще придумаю, мне не жалко.
НЕ ДРАТЬСЯ, А ДОГОВАРИВАТЬСЯ
Дядя Ноля был интеллигентный, рафинированный человек. Боялся драк, всякого насилия. Мне говорил так:
- Ну что ты, скотина, всё время дерешься! Так нельзя! А язык на что человеку дан?
Когда я ему говорил, что с помощью языка и кулака можно добиться большего, он отвечал:
- Не понимаю я этого. С людьми надо разговаривать и договариваться.
А ведь дядя Ноля воевал, прошел войну и фронт, был лейтенантом, сапером. Выжил. А из класса его почти все мальчишки полегли. В память о них он сделал совершенно потрясающую скульптуру. Она раньше стояла во дворе московской школы, которую он окончил, а потом ее установили на стене.
ТРОГАТЕЛЬНЫЙ ХУДОЖНИК
Мне очень нравится его «Автопортрет с портретом жены», его произведения на библейские темы.
Дядя Ноля делал совершенно роскошные портреты. Вместе с тетей Лялей установил доску своему учителю В. Домогацкому, в одном из арбатских переулков. Потрясающая доска!
Мне вообще очень нравится его способ думать в скульптуре. Вот, например, если говорить о живописи, сюжет «Художник и модель» - он далеко не новый. Встречается и в Возрождении, и в классицизме, да много где.
Но именно дядя Ноля первым этот сюжет ввел в объем, который у него был такой немного установочно-макетный. Я этот изобразительный ход Нолика тоже использовал в некоторых своих работах.
А какой еще у него потрясающий скульптор Фрих-Хар на коне! В красных штанах! Какая же это прелесть!
Дядя Ноля, помимо всего - очень трогательный художник. За всеми пластическими решениями, неизбежными формальными приемами в его работах сохранилось глубокое человеческое начало. Поэтому смотреть его вещи очень интересно. Они вызывают не только твое участие, но и соучастие.
Александр ЦИГАЛЬ
Наша справка:
Даниэль Юдович Митлянский (7 ноября 1924 – 16 ноября 2006), родился в Москве.
В 11 лет стал участником международного конкурса детского рисунка в Париже, о чем сообщила главная газета Советского Союза «Правда» (1935).
В 1941 окончил 110-ю московскую среднюю школу, за день до начала Великой Отечественной войны. На фронте с 1943 и до конца войны, дошел до Будапешта, был сапером, воинское звание - лейтенант.
Окончил Московский государственный художественный институт имени В.И. Сурикова (1941—1942, 1945—1950).
Член Союза художников СССР (1951).
Заслуженный художник РСФСР (1978).
Серебряная и Золотая медали Академии художеств СССР (1987).
Член секции скульптуры МСХ и ОМС (1991, 1992).
Член-корреспондент Российской академии художеств (2002).